dmitgu.narod.ru
Человек совершенней бактерии? Качественное производство совершенней некачественного? Поэтому 1ое всегда побеждает 2ое? Но группа людей легче гибнет в неблагоприятных условиях, чем такое же по массе количество бактерий, медленней их размножается. А хорошее производство сложней и уязвимей для внутренних сбоев, чем низкотехнологичное.
Всякая жизнь идет за счет разрушения (увеличения энтропии) в окружающей среде. «Эффективнее» вроде то, что быстрее увеличивает энтропию вокруг себя, но достигается эта способность ускорять внешнюю энтропию ценой увеличения собственной организации, ценой превращения себя в высококачественную «пищу» для разрушения. Если закономерно появление более сложных структур, то столь же закономерно появление того, что разрушает, «поедает» эти сложные структуры. Если закономерно появление леса, ускоряющего энтропию в мире, то столь же закономерно появление пожаров, еще сильнее ускоряющих энтропию, но уже внутри леса.
И вот здесь мы видим равновесие, устанавливающееся в результате взаимодействия 2х тенденций при усложнении системы. С одной стороны, сложная система способна лучше использовать окружающую среду для своих нужд, а с другой стороны, она более подготовлена для пожирания изнутри другими «организмами», потому что обладает очень «вкусной» сложностью. И уровень, где устанавливается равновесная сложность, определяется законами природы, действующими в данном мире, а не какими-то совершенствами или желаниями «организмов» в нем.
Высокая степень организации систем возможна лишь в «медленном» мире, где процессы использования организмом окружающей среды совершенствуются не слишком быстро, ведь иначе использование самого организма другими системами (его «пожирателями») тоже стремительно развивается и он НЕ успеет достаточно развиться (усложниться), как будет «съеден» изнутри.
Поэтому для выживания сложные системы вынуждены прибегать к «замедлителям». Например, при разработке программы для борьбы с ошибками (внутренними «пожирателями») необходимо долго и тщательно комментировать ее, структурировать, отрабатывать второстепенные пути. И общество, слишком бегущее по пути прогресса – бежит к своей скорой гибели.
Чем выше уровень развития системы, тем выше вероятность ее безвозвратной гибели. Ведь разница между самой системой и окружающим миром (энтропию которого она повышает) становится все больше, система становится все «вкуснее» в плане ее пожирания, а шансов восстановиться с уровня падения – все меньше. Поэтому у цивилизаций в нашем мире есть, видимо, среднее время жизни. Развившись до высокого уровня, они, видимо, попадают в полосу нестабильности, где слишком велика вероятность гибели во все следующие отрезки времени, и эта вероятность в какой-то момент реализуется. Другое дело, что мы не знаем это среднее время жизни цивилизаций. Может, нам еще предстоит развиваться миллионы лет, а может, мы (человеческая цивилизация) уже превзошли это время и с высокой вероятностью скоро погибнем.
Чем сложнее система, тем меньше универсализм каждой ее части. Бульон с бактериями можно нарезать на части по 1 куб. см. и они будут живы, а если подобным образом поступить с человеком, то у него шансов на выживание нет.
Усложнение системы увеличивает количество элементов, тонкостей, служащих для одной функции – вот и появляются специализированные органы. Они очень хороши для выполнения своей функции – в них использована сложная технология, но на остальные сложности там места почти нет. Поэтому вне своей основной функции часть высокоразвитой системы не выживет.
Специализация делает подсистему слабой в автономном отношении. Та же клетка печени беззащитна сама по себе не только против бацилл, но она даже не выживет без снабжения ее кислородом, питательными веществами и т.п. Зато единая система, которая слагается из таких автономно слабых (но специализированных) подсистем – сильная. В этом и состоит развитие общества – в увеличении специализации. Так клетки печени, мозга, сердца «вырождаются», теряя свою историческую одноклеточную автономность. Зато они достигают высот в своей новой деятельности.
Попытка заставить людей жить самостоятельно во всем, самим решать все возможные проблемы для их жизни – нелепа. Если ученому проломили голову, то глупо радоваться, что произошел «естественный отбор» – ведь пострадало все общество. Должны ли конкурировать между собой почка, сердце, мозг и т.д.? Ну, «победит» мозг сердце, сердце умрет, и что это докажет? Что мозг победил в ходе естественного отбора? Нет, это просто приведет к смерти мозга тоже. То есть, бездумная идея конкуренции, подрывающей жизнь людей – это способ самоубийства, а не прогресса.
Понимание хрупкости современного неавтономного человека делает необходимым бережное обращение с ним. Все эти «шокотерапии» – просто один из способов Запада нас если не уничтожить, то ослабить. Максимальное увеличение живучести (для самых тяжелых условий) «клеток» системы означает смерть самой системы (а затем и «клеток», кстати). И глядя на труп Ивана, Джон, Педро и Ганс отметят, что его вид теперь им нравится гораздо больше:
«Наши рекомендации пошли ему на пользу! Это теперь – новый, «сильный Иван», потому что на трупе живет множество бактерий, каждая из которых сильнее нескольких клеток старого («слабого») Ивана».
Повернув с любопытством носком сапога разлагающееся лицо, Джон посоветует покончить с криминалом (посыпать труп хлоркой) и дать ему место на экономическом поле (то бишь закопать его там, завернув в целлофан).
Что же касается гармонии отдельной личности – то это вопрос затрат ресурсов, времени, чужих усилий. Если у человека достаточно денег, чтоб иметь большой дом на природе, время для занятий спортом, тренер, врач и т.п., то отчего же не достичь гармонии? Но при этом он все-таки будет много времени тратить не на умственную деятельность, и для общества такой вариант менее эффективен, чем менее «гармоничная» ситуация. Но в любом случае требуются значительные затраты, чтоб эффективность не выродилась в 0.
Тот же генерал по возможности не должен сидеть в окопе, должен хорошо кушать, спать в тепле и т.д. – даже если вокруг него люди умирают от голода (как в блокадном Ленинграде). Вот после революции – сколько умных людей умерло от неблагоприятных условий – Блок, например, Розанов, Хлебников и т.д. Ум требует затрат, потому что «внешнее» поддержание ослабленного мышлением организма более эффективно, чем развитие организма до состояния «непрошибаемости». Проще сделать дом, чем нарастить полметра жира от холода. Дешевле построить бункер, чем вывести пуленепробиваемого генерала.
В свое время Дарвин возмущался, что болеющим помогают – это, мол, ослабляет природу людей. Странно, что он не заметил ослабления природы клеток, когда они образуют единый организм, странно, что не обратил внимания на единый организм общества.
Если общество достигло уже очень высокого разделения труда, то оно может себе даже позволить снять с человека часть забот о его здоровье – если издержки специалистов на поддержание здоровья отдельного человека ниже, чем его собственные издержки. Это откроет для природы возможность не напрягаться с этой проблемы – пусть человек рождается без ног и рук, если специалисты пришьют еще лучшие руки-ноги и быстрее, чем сама Природа. Тогда сэкономленные ресурсы Природа направит со временем на совершенствование мозга или еще чего, недоступного пока для создания силами спецов.
Так же «вырождаются» клетки печени, мозга, сердца, теряя свою историческую одноклеточную автономность достигая высот в своей специализированной деятельности. Совершенно не исключено, что со временем человечество тоже превратиться в какой-то «сверхорганизм», где люди не смогут самостоятельно даже родить другого человека. Надо ли этого бояться? Мы же не сможем выжить, если рухнет инфраструктура! Но зачем тогда мы стали многоклеточными? Мы же из-за этого не можем выжить, если нас нарежут на куски (разрушат инфраструктуру). И следующий шаг к «сверхорганизму» не хуже предыдущего (многоклеточного организма). Интересно, что тогда станет аналогом генетики?
В заключение отметим еще одну особенность сложных систем: изменение сложной системы требует больше времени, чем изменение простой. Количество возможных вариантов и согласований увеличивают вероятность ошибок при изменении системы, и требует больше времени на поиск решения (при селекции, например) или на перебор вариантов (при случайных изменениях). Изменение среды вынуждает и внутри среды систему к изменению, то есть до какого-то момента ускоряет процесс изменения систем. Но слишком быстрое изменение среды не дает времени на приспособление, ведет к вымиранию, к уменьшению количества вариантов приспособления, к гибели всех аналогичных систем. Поэтому слишком сильное давление среды не способствует, а препятствует эволюции.
Итак, в этом разделе мы сформулировали три комплекса уравновешенных противодействий, свойственных жизни:
Первый комплекс – по сложности:
Приспособленность к окружающей среде достигается повышением сложности системы, но при этом возрастает вероятность внутренней катастрофы данной системы.
Второй комплекс – по специализации:
Чем лучше система (или часть системы) приспособлена к своим узким функциям, тем меньше диапазон условий, в котором она может выжить.
Третий комплекс – по скорости изменения:
Изменение среды вынуждает меняться имеющиеся в данной среде системы (животных, людей). Но эти изменения среды ведут к перегрузкам, ошибкам и разрушениям внутри этих систем. Слишком быстрое изменение среды с высокой вероятностью губит все больше систем, оставляет все меньше вариантов для отбора и все меньше времени для завершения удачной модификации системы. В результате слишком быстрое изменение среды тормозит изменение систем внутри этой среды – вплоть до их гибели и невозможности изменения.
Данная страницы создана 2005/10, 06.