dmitgu.narod.ru
В последние 100 с лишним лет основная проблема человечества заключается вовсе не в переходе от капитализма к социализму, или наоборот. Проблема – в необходимости переходить от укладности к проектируемости. Не смена общественного строя, а его упразднение – в старом его понимании. Упразднение неизменного во времени (пока данный строй не уничтожен революцией) набора догм, стоящего выше доводов разума. Не общественный строй должен диктовать, как следует поступать, но удобство решения данной задачи общества в данный момент должно определять тот «строй», так сказать, который для этого уместен.
Сейчас отношения между людьми во многом строятся на умственной основе, но есть исключение в важнейшей сфере – догмы общественного строя (власть денег, «священность» собственности и т.п. в рыночной экономике, например). Люди сохраняют укладность в сфере общественного строя, но они совершенно не заметили, что укладность почти исчезла из многих других важнейших сфер.
Например, очень многие работы сейчас требуют самостоятельности, и подчиненный с легкостью командует – если смотреть по факту – своим руководителем, когда приводит какие-то убедительные доказательства для своих идей. Причем эти идеи и их доказательства он создает сам, а не следует в фарватере опыта поколений. И такое положение дел даже не воспринимается как нечто исключительное, хотя оно было совершенно невероятным для подавляющего большинства людей меньше, чем 100 лет тому назад.
То есть, господство разума в некоторых сферах стало столь естественным, что даже не воспринимается как преобладающий факт, более того, этот факт общество все ещё не видит. И господство укладности в сфере общественного строя не воспринимается, как отклонение от проектируемости, потому что, во-первых, факта распространения проектируемости общество не видит, а, во-вторых, общество привыкло к господству укладности в сфере общественного строя за тысячелетия.
Если общество доживет до того, чтобы уйти от укладности общественного строя к проектируемости, то возникнут другие проблемы. Например, в науках зачастую использовали (и сейчас наверняка в каких-то областях используют) ошибочные аксиомы и делали (делают) из этого ошибочные выводы. Но наличие проблем в технологии мышления не отменяет вывод, что для изменения мира она – лучший выбор. Этот вывод обоснован в разделе I «Живое руководствуется не только знанием» в главе 3.1 «Что значит «знать»?»
Сделанный там вывод опирается, во-первых, на локальную предсказуемость мира, во-вторых, на то, что поступки, совершенные случайно, бездумно, ведут с высокой вероятностью к неудаче, и, в-третьих, что природа (или кто-то/что-то еще) не дарит обществу лучшие решения в более сжатые сроки, чем находит их само общество. Если изменятся эти (или незамеченные мной иные) условия, обеспечивающие превосходство технологий мышления над другими технологиями изменения мира, то что-то другое может стать лучшим способом изменения мира. Например, самым эффективным станет божественное откровение или еще что-то ныне не распространенное или вовсе неизвестное.
Но если указанные в предыдущем абзаце условия не изменятся, то после перехода к проектируемости общество вряд ли вернется к укладности в каких-то сферах жизни. Ведь укладность общественного строя, например, появилась в период господства укладности почти во всех сферах жизни общества. Укладность подразумевает не просто использование преимущественно старых алгоритмов без их логического доказательства, но и отношение к такому использованию как к норме.
В прошлом поступки без понимания (в духе традиций) не воспринимались как неестественные. А дикие издержки «метода тыка» для общества в периоды кризиса считались безальтернативной ценой. В частности, кризисы возникали из-за устаревшей прежней укладности и мучительного нащупывания новой укладности.
Сейчас альтернатива (проектируемость) известна, и если она укоренится, то возврат к худшей прошлой альтернативе (укладности) едва ли будет возможен. А какая альтернатива появится в будущем и появится ли – об этом ничего гарантированного сказать невозможно.
Наши «реформаторы» воспринимаются многими как безмозглые – а они и были такими. Это пример борьбы прошлого и современности, когда жажда укладности, отвращение к мышлению и страсть к «методу тыка» (тому же рынку) опять взяла верх на какое-то время. Социализм пытались строить уже в соответствии с проектом.
Справедливости ради надо сказать, что первоначальный проект оказался никуда не годным, и вместо социализма была построена некоторая разновидность русского общества. Но – и это поразительно – во многом по плану. Сначала вырабатывались знания, затем их пытались реализовать. Поразительно не то, что ошибки – тяжелые и кровавые – были, а то, насколько их было мало в условиях накануне жесточайшей войны и после революционного озверения многих людей. При этом преобладало создание новой «социалистической» экономики и общества на базе разума, а не на базе «метода тыка» укладности.
За 10 лет после НЭПа, который поставил страну на грань катастрофы перед лицом надвигающейся мировой бойни, удалось построить индустрию, урбанизировать страну, создать современную боевую технику и т.д. Дело совсем не в том, что кто-то знал готовое решение – его никто не знал – дело в том, что «метод тыка» укладности была заменен в сфере организации общества на технологию мышления. Включилась «спираль понимания», о которой было сказано в разделе V «Предпосылки перехода от укладности к проектируемости» текущей главы.
Преимущества технологии мышления с особой силой проявляются как раз в условиях не изученности важных процессов. И когда обвиняют сталинское руководство в том, что оно действовало не по готовым лекалам (а подходящих готовых лекал не было), то его обвиняют, фактически, в отходе от укладности. Именно для укладности характерно следование готовым рецептам и нащупывание новых решений не в результате осмысленных попыток (экспериментов, если угодно), а методом безмозглого метания от догмы к догме.
Ненависть у сторонников укладности вызывает именно осмысленность попыток, последующий анализ результатов, учет и исправление ошибок. «Они же ошибались! Они действовали якобы осмысленно, а на самом деле не понимали!». Свой же безмозглый «метод тыка» и следование догмам сторонники укладности оправдывают … самими догмами! «Да, может быть, принципы устарели, но это же святое! Мы не виноваты, что они перестали работать, главное – что мы ничего не нарушали по своей воле». Сторонники укладности не только не осуждают свою безмозглость, но объявляют её достоинством. Как видим, эти 2 подходя – проектируемость и укладность – совершенно несовместимы, более того – враждебны друг другу.
Когда страна вышла на грань катастрофы в 30-е годы, то включилась проектируемость. Видимо, пока общество готово переходить в режим проектируемости лишь в силу очень серьезных причин – экстремальной ситуации, например. Но уже хорошо то, что в экстремальной ситуации общество вошло не в разрушительный «метод тыка» укладности, но перешло к осмыслению и попыткам осуществить задуманное (контрольным экспериментам) в рамках проектируемости. И есть шанс, что в новых экстремальных условиях, к которым нас постепенно подводит либерализм (одно вымирание чего стоит!) общество опять найдет в себе силы переключиться на проектируемость.
Вот где проходит основная линия фронта – в месте столкновения укладности и умственного подхода. Вот что ненавидят «реформаторы» и Запад – возможный переход к разуму там, где сейчас господствует укладность (собственность, деньги и т.д.). Запад со своими пресмыкателями является сейчас самым непримиримым и опасным врагом для утверждения разумного подхода в мире.
Наши социальные достижения (и не только) Запад скопировал у нас. Но укладность вполне способна копировать чужие изобретения, если найдутся соответствующие силы в обществе, построенном на основе укладности. Проблема в том, что в рамках укладности создать новое крайне затруднительно. Но если что-то создано, то за это держатся до последнего, потому что не понимают по-настоящему, для чего это нужно и чем заменять. Наши социальные достижения показали себя, естественно, хорошо, поэтому Запад от них не откажется, хотя всем странам не-Запада Запад рекомендует урезать социальные программы ради экономии и либерализма.
Но разные (двойные) «стандарты» для себя и других закономерны для Запада, ведь он руководствуется укладностью, а не разумом. Его общественное «мышление» и «теории» – всего лишь мимикрия, некое проявление привычки (в рамках укладности) говорить то, что – как показал его опыт – помогает ему обогащаться. А разрушение социальной защиты и проблемы для конкурентов делают господство Запада менее сложным и более доходным. В самом конце раздела I «Не либерализм служит Западу, а Запад служит либерализму» главы 1.4 «Закат принципов Запада?» будет сделан более детальный разбор механизмов укладности Запада, противоречащих разуму. Примеры несовместимых между собой «советов», которые дает Запад, можно посмотреть в следующем разделе II «Идеологическое безумие Запада» той же главы.
То, что Запад скопировал у нас – находится для Запада в рамках укладности. Поэтому на Западе это даже более стойкое. Мы получили это в рамках проектируемости и при расставании с проектируемостью утратили и социальные достижения. Теперь – если мы будем жить в рамках укладности – нам потребуется проходить через «метод тыка» для приобретения нового мучительного опыта (уже в рамках укладности), который заставит нас признать общественную полезность той же социальной защиты. Но у нас есть другое преимущество – мы жили в рамках проектируемости, а Запад – нет. Поэтому у нас гораздо больше шансов, чем у Запада перейти (опять!) к проектируемости и вернуть при этом (на основе разума, а не укладности) социальные достижения.
Когда (и если) мы перейдем к организации общества на базе проектируемости, тогда мы постепенно откажемся и от хваленой демократии. В прошлом разделе уже отмечалось, что демократия – это, фигурально выражаясь, дитя укладности, зачатое во скорби. Демократия отражает (в ужасно искаженном виде) баланс сил и вовсе не позволяет заменить «метод тыка» на принципы разума.
Просто если до демократии право на попытку в рамках «метода тыка» надо было завоевывать с чудовищными издержками, то теперь такая попытка предоставляется по результатам «свободного» голосования. Но попытка-то все равно осуществляется в рамках «метода тыка» и люди для этой попытки выбираются большинством голосов, а не в результате компетентной проверки обоснования (доказательства) их идей. Демократия позволяет сильно сократить издержки «метода тыка» при «продавливании» преобладающего решения, но остаются огромные издержки «метода тыка» от случайности этих решений. Демократия лишь консервирует укладность.
Демократия даже не подразумевает апелляции к разуму народа. Это просто приблизительное измерение баланса сил. Попытка понять, на каких принципах можно построить общество в обозримом будущем будет сделана в следующей главе 2.4 «Каким будет общество будущего?».
Если общество будет строиться на принципах разума, то не слишком ли это ограничит степени свободы? Но сейчас общество вообще строится на догмах – разве это не ограничивает разум? Строить общество на принципах разума – это не значит, что все заранее будет продумано, о чем уже упоминалось и что будет подробно рассмотрено в разделе III «Рефлексия» главы 3.1 «Что значит «знать»?».
То, что мы идем в направлении разума и этим ограничиваем свои степени свободы – это факт. А почему нам туда не ходить? Разве отказ от движения вперед не является еще большим ограничением? И в самом I разделе книги уже было сказано, что, в конечном счете, человечество придет к своей гибели, но оно придет к своей гибели и в том случае, если будет стоять на месте.
Причем гибель человечества, если оно не будет развиваться, гарантирована хотя бы потому, что Солнце когда-то потухнет. Если же мы идем вперед, то пусть мы сильнее рискуем погибнуть от неизвестных опасностей, но зато у нас появляется шанс преодолеть известные. А встретим ли мы что-то более опасное – это еще «будем посмотреть», к тому же многое будет зависеть уже и от нас, в отличие от случая безропотного ожидания своего конца.
К тому же вопрос – не о жизни абстрактного человечества, а о том, что мы считаем человечеством. Можно назвать человечеством и клубок безмозглых червей – нужно нам такое человечество и его «жизнь», даже если она будет вечной? Не хуже ли такая «жизнь» смерти, не хуже ли она движения «неодушевленной» материи? Вопрос ведь не только в продолжительности жизни человечества, но и в его качестве. А качество – вещь относительная и зависит от субъекта, который дает оценку. Выбирая путь разума, мы выбираем и соответствующую точку зрения.
Данная страницы создана 2005/10, 06.