Если мир подчиняется законам физики (а никаких свидетельств против нет, но есть опыт за), то поведение человека описывается физическими уравнениями. Если говорить только о законах классической механики, то они однозначно предсказывают поведение системы и о свободе выбора говорить не приходится.
Но человек (при более детальном рассмотрении) подчиняется законам квантовой механики. Что это значит? Это значит, что предопределены вероятности, с которыми он совершит то или иное действие.
То есть, если взять 1000 идентичных людей в идентичных ситуациях, то поступки, совершенные ими, распределятся в точном соответствии с рассчитанной вероятностью (а вероятность отклонения будет точно описана центральной предельной теоремой теории вероятностей).
Физика утверждает, что действия (вероятность действий) предопределены начальными данными системы. И человек не является исключением. Предопределенные вероятности действий ничем в принципе не отличается от предопределенности действий - это чистое везение (или не везение), не зависящее от человека.
Разумеется, "1000 идентичных людей" - некая абстракция, но пояснить можно так:
Один (романтик) говорит: люди должны поступать добродетельно, поэтому в этой толпе более 90% поступят "хорошо". А другой посчитал уравнения и сказал: не более 60% сделают "хорошо". Так 2ой (физик) наверняка (исключения встретятся фантастически редко) окажется прав. То есть - "не властны мы в самих себе" не только "в молодые наши лета". Впрочем, если эти ребята (физик и романтик) начнут вмешиваться, высказывать свои прогнозы толпе, то могут потерять способность правильно предсказать, потому что тогда им придется учитывать свое влияние, а это не всегда возможно.
Действительно, можно ли просчитать при помощи физики свои поступки и увидеть их предопределенность? Попробуем решить проблему в лоб: человек садится перед компьютером, пытается изучить свой мозг, другие "начальные условия" и рассчитать будущее свое поведение, предопределенное, независимое от собственной воли. Но... Если человек решил опровергать свои предсказания, то получается непосильное для него уравнение вида: "Если физика сулит мне поход в магазин за кефиром, то вместо этого я выйду в Интернет. А если предстоит Интернет - пойду за кефиром". Человек осуществляет расчет и изменяется в ходе расчета, изменяется до завершения расчета. Поэтому расчет никак не заканчивается - человек никак не может себя обогнать.
Как видим, человек "стандартный" природный объект - подчиняется законам физики, предсказуем "в принципе", но для себя человек предсказуем лишь в некоторых случаях. Человек может предсказать свое поведение, если в нем нет сейчас механизма (желания) опровергать свой прогноз, если он не ошибается или если возможности для опровержения нет (если человек летит в пропасть, то стать чем-то иным, чем мокрая лепешка, едва ли возможно). Если же, например, возникает борьба между близкими по сложности противниками, то эта враждующая система может оказаться непредсказуемой ни для одного из противников. Получается уравнение в духе: "Если в этой внутренне враждующей системе возникнет решение A, то система вопреки этому сделает Б". Однако с точки зрения постороннего наблюдателя - если он более сложный и быстрее думает - эта система вполне физически предсказуема.
Наши мысли и чувства приходят как бы сами собой, непредсказуемо, порой. Но причина этого кроется в невозможности практического знания о своих самых "решающих" мыслях и чувствах. Этот вопрос был разобран в разделе III "Рефлексия" главы 2.1 "Что значит "знать"?", и вот что выяснилось:
"...система (в том числе человек) не знает как раз решающую часть информации о себе, как раз ту свою часть, которая способна опережать другие события и изменять мир (в том числе человека)".
На самом деле человек обычно прогнозирует свое поведение. Обычно он рассматривает предполагаемые события за довольно короткое (по сравнению с самими событиями) время, придумывает, как будет себя вести, а позже лишь отрабатывает созданный план. Человек функционирует здесь как бы в двух режимах: планирующем и исполняющем. Исполняющий режим примитивней, проще, поэтому человек в сложном планирующем режиме способен предвидеть поступки человека, находящегося в режиме исполнения.
Исполнение - это, в известном смысле, временная деградация по сравнению с планированием. Человек (сложный) способен предсказать свое превращение в мокрую лепешку (простую) при полете в пропасть, и так же человек-планирующий (сложный) способен предсказать поведение человека-исполняющего (простого). Тут необходимо наличие упрощающего фактора, который уничтожает влияние сложного мышления в перспективе и позволяет эту перспективу планировать. В случае полета в пропасть таким фактором является неотвратимый удар, разрушающий сложность человека, а в случае планирования на день таким фактором является ограниченность наших способностей, заставляющая нас предпочесть реализацию готовых решений (вполне нормальных), а не поиск и осуществление новых.
Мы планируем достаточно точно свое поведение лишь тогда, когда знаем, что у нас не будет оснований сильно пересматривать свои планы. Мы знаем, что без таких оснований нам будет лень (да и нет причин) снова напрягаться и обдумывать несколько шагов вперед. Но если мы имеем дело со сложной средой (не проще нас самих), то мы не можем заранее точно сказать, как нам придется действовать и на что реагировать. Тогда мы тоже можем предусмотреть какие-то варианты, но какой из них реализуется, и не придется ли иметь дело с чем-то неожиданным - мы не знаем. Так, мы можем стремиться к победе в шахматной партии с сильным противником, но мы проиграем, если он сильнее нас, даже если мы планировали дебют, рассматривали варианты, разбирали возможные окончания и проводили другую подготовку. В данном примере с шахматами наш соперник выступает в качестве более сложной (в отношении шахмат) среды, чем мы.
Некоторые маршалы у Наполеона, кстати, прекрасно действовали в процессе сражения, но были посредственными стратегами при подготовке. Объяснение такому явлению довольно очевидное - действия сложного противника нельзя заранее достаточно точно предвидеть, потому что он сам стремится нарушить твои планы. Но если битва уже началась, и войска оказались в результате маневров в определенных местах, то возможность противника "перерешать" ограничены физическими возможностями войск, местности и т.п. факторами. И тогда резко сужаются условия поиска победы, облегчается мышление. Вот тут многое действительно начинает зависеть от тактических военных способностей, а не от случайности. Другое дело, что общая победа порой в огромной степени зависит не только от тактических военных способностей, но и от понимания вопросов снабжения армии, замены уставших частей и т.п. Есть, конечно, и стратегическое видение военной компании, которое у Кутузова и Барклая де Толли, например, оказалось лучшим, чем у Наполеона и его генералов. Хотя по своим тактическим способностям Наполеон превосходил своих русских противников, но последовательность отдельных побед привела его к поражению в целом.