dmitgu.narod.ru
Дедовщина ведь возникла не сразу. Этот вопрос нуждается, конечно, в исследовании. Живы еще люди, служившие в нормальной (в смысле отношений сослуживцев между собой) армии – надо проанализировать, почему она была нормальной. Я не имею возможности проводить исследование, но рискну высказать рабочую гипотезу и примерный план проведения исследования о возникновении дедовщины. Конечно, рабочая гипотеза может и должна быть пересмотрена, если в ходе исследования будут обнаружены её серьёзные расхождения с фактами. Но план всегда нужен – чтобы действовать осмысленно, поднимаясь по спирали понимания.
Рискну предположить, что качество отношений ухудшалось по мере увеличения доли призывников из города. Эти призывники уже не несли в себе необходимого знания для жизни в коллективе, а специальное преподавание этих знаний организовано не было.
Какое-то время доля ребят из деревни (или из города, но с коллективистскими условиями жизни) оставалась достаточной, чтобы успешно и без насилия передавать знания городским ребятам, но постепенно это соотношение менялось. Какое-то время действовал еще принцип преемственности – когда старослужащие имели достаточно качественные знания о построении отношений и корректно передавали их новичкам.
Тогда еще были значительные сроки службы, было время для передачи знаний, начальный уровень этих знаний был еще достаточно высоким. Но постепенно в процессе смены призывов тонкости в этих знаниях терялись, уровень отношений деградировал. Ребята из деревень попадали уже в некачественную среду.
Разница в психологии и знаниях между городскими и деревенским новобранцами увеличивалась, это создавало условия для непонимания и враждебности, обмен знаниями стал невозможен. В итоге «дети гор» и ребята из деревни стали использовать свои знания как оружие для подавления прочих, а не для сотрудничества.
Сейчас (начало марта 2005 г.) обсуждение проблем армии активизировалось, потому что мы – в демографической яме, да и молодёжь призывного возраста всеми силами старается избежать службы. Пока идёт «латание тришкина кафтана» – вроде принятого Госдумой позавчера закона об отмене призывных льгот для молодых пожарников и милиционеров. Есть и мнение, что проблемы армии начались с разрушения института сержантов Хрущёвым. Наверно, и эта «новация» Хрущева была глупой и вредной – как подавляющее большинство его «новаций», но едва ли она была решающей.
Институт сержантов в старом его виде был «заточен» всё же под готовый к коллективной жизни и достаточно однородный призывной контингент. Сейчас требуется гораздо более тонкий подход. Неважно, как называть организаторов военных коллективов низового уровня (пардон, если я выражаюсь не как профессиональный военный – я всё же гражданский человек) – сержантами или лейтенантами. Но попытка просто насадить сержантов не даст ничего хорошего, скорее же всего – просто навредит. Особенно, если будут брать простых дуболомов (которые в сержанты и пойдут, скорее всего), прошедших армейское «мочилово» и ставших в результате законченными идиотами.
Я гражданский человек, но призывная армия в большей степени касается гражданских людей, чем профессиональных военных. То, что некомпетентные военные «профи» нагадят за 2 годы, обычные гражданские вынуждены расхлёбывать всю оставшуюся жизнь. Ведь все сломанные армией люди возвращаются в мирную жизнь. Поэтому мнение гражданских должно учитываться в данном случае не меньше (больше, пожалуй), чем мнение военных «профессионалов».
Командир, имеющий дело с призывниками, должен теперь разбираться не только в военном деле, но и понимать, как не навредить гражданской специализации и гражданским перспективам данного призывника. А это – более сложная задача, чем может решить какой-нибудь примитивный сержант. И зарплата за это должна быть на уровне профессорской (как должен получать профессор, а не как ему платят сейчас, разумеется).
Попытка же дать простое решение (насадить сержантов) сложной проблеме (неграмотность призывников в отношении жизни в коллективах) заманчива, но весьма опасна – на мой взгляд.
Конечно, знание о жизни в коллективе не исчезло из армии, просто качество его сильно упало. Разумеется, старослужащие имеют огромную фору перед новичками за счет – в первую очередь – этого освоенного ими знания (пусть и гораздо худшего, чем в армии 40-х годов, качества). Но это знание уже не содержит в себе такого важнейшего элемента, как механизма качественной передачи самого знания, в этом знании уже гораздо меньше информации о сотрудничестве и т.д.
Тем не менее, потеря даже этого некачественного знания еще сильнее снижало возможности воинского коллектива – были ведь эксперименты собирать вместе только новобранцев одного призыва, но такие коллективы хуже решали задачи. Значит, передача знаний всё же происходит на «низовом» уровне с огромными побочными эффектами.
Но нельзя смотреть только на повышение качества решения воинских задач за 2 года смешанными коллективами. Надо сравнить эту выгоду с ущербом от побочных последствий в последующей гражданской жизни. И вот тогда – вполне возможно – окажется, что коллективы одного призыва более эффективны в целом для страны. Не сломленные люди и воевать будут лучше, если им придётся вновь уходить с гражданки – уже на войну.
Не надо верить узколобому взгляду «профи», выпячивающим лишь 2 года службы и плюющим на всю остальную жизнь людей, которая на полтора порядка дольше этих двух лет. Но и служба призывников одного призыва – тоже полумера. Более основательный подход предполагает передачу знаний о коллективной жизни на уровне специального преподавания (вместо «дрессировки» на «низовом» уровня) – о чем я уже говорил. И для этого потребуются средства. Однако люди из армии будут возвращаться нормальными и окупят эти средства с избытком.
Кроме того, сами военные технологии теперь изменились и требуют всё более интеллектуального их применения. А для мышления нужны условия и отдача от мышления тем выше, чем эти условия лучше. Вовсе не обязательно теперь сидеть за пультом накачанному амбалу, лучше бы он больше времени потратил на совершенствование своего мышления, на отдых, наконец, чем на отупляющую «качалку». Физкультурой занимать полезно – в меру, но становится амбалом нужды нет, а то и вредно для эффективности многих военных профессий.
Конечно, если какого-нибудь военного хлипкого очкарика оторвать от пульта и дать ему по физиономии, то толкового сопротивления он не окажет. Но для того он и сидит за пультом, чтобы не допустить этого – в отношении и себя, и людей своей страны. И пусть он разбирается грамотно в своей профессии, тогда трудность его уничтожения будет неизмеримо выше, чем трудность уничтожения тупого амбала за тем же пультом. Да, тупой амбал дольше проживёт вне технологической среды, но это и в малой степени не скомпенсирует для страны его неэффективность за пультом.
Военные зачастую слишком выпячивают воинские качества времён царя гороха в ущерб действительно ценным в настоящий момент. На одном Интернет-форуме я спорил с вполне толковым (на мой взгляд) офицером, но когда речь зашла о дедовщине, то его аргументы стали фантастическими, мягко говоря. Он сказал, например, что дедовщина подготавливает выдержать пытки, якобы. Разумеется, дедовщина подготавливает подчиниться сильному – ведь именно это и происходит в условиях дедовщины. Об этом я ему и сказал.
Но абсурдна сама расстановка акцентов у офицера в данном случае. Гораздо более эффективно увеличение боеспособности людей – именно это снижает их шансы оказаться в плену и подвергнуться пыткам. Именно это снижает возможность выдать какие-то секреты. Если же их готовить к пыткам в ущерб (фактически) повышению боеспособности, то что толку от их стойкости к пыткам, если гораздо больше их погибнет, будет ранено и попадет в плен. Всё равно кого-то «расколют», да и в пытках может быть и нужды не будет, потому что эти тупые оловянные солдатики будут слишком глупы для современной войны и просрут всё не взирая (точнее – благодаря) на свою стойкость к пыткам.
К тому же усилия по превращению каждого солдата в Джордано Бруно (которого ещё весьма умеренно пытали) несоизмеримо велики по сравнению с усилиями по подготовке нормального профессионала. Превращение в Джордано Бруно даже значительной части солдат (даже меньшинства) практически наверняка невозможно, а вот подготовка профессионалов – задача вполне решаемая, что доказано практикой. Вот решаемыми задачами и надо заниматься, ориентируя на это военных.
В Израиле прямо говорят, что воин имеет право не терпеть пытки и рассказать всё, что угодно. И на физическую подготовку в израильской армии не очень напирают. Вот такое отношение общества правильно ориентирует воинов и они направляют свои усилия не на малоэффективные (бесполезные) химеры, а на совершенствование тех качеств, которые в максимальной степени помогают побеждать в современной войне.
Фигурально выражаясь, можно тренировать человека жить без ног, но лучше тренировать его жизни с ногами – тогда выше вероятность, что он без ног не останется и вообще выживет.
Современные технологии ведения войны требуют во многих случаях достойных условий для исполнителей. В частности, призывников с разным культурным развитием необходимо собирать в разных подразделениях и давать им разные военные специальности. В прессе часто встречается упоминание об издевательствах «детей гор» над русскими призывниками. При том, что эти «дети гор» неплохо знают принципы коллективной жизни, они весьма тупые в технологическом отношении. Да и свое понимание коллективной жизни они обращают не на пользу, а во вред армии.
Если собрать грамотных русских жителей городов в одной части и нормально их подготовить, то эта часть довольно легко разгромит современным оружием аналогичную часть из «детей гор», которые в технологическом отношении куда тупее. Это и есть сравнение современной военной эффективности. Но вместо такого сравнения патриоты/«патриоты» ориентируются на какой-то замшелый бред о преимуществе «детей гор» в дедовщине. Но дедовщина не имеет ничего общего со боестолкновением технологической армии с армией противника. И русским парням предлагаете – фактически – перенимать злобу и тупость «детей гор» как воинское качество!
А воинское качество – это как раз поддерживать корректные и вежливые отношения внутри военного коллектива, создавая тем самым условия для умственной деятельности и эффективного применения современных военных технологий. И из такого коллектива должны безжалостно удаляться даже те, кто недостаточно интеллигентен, не говоря уж о любителях мордобоя.
И если любитель мордобоя пытается доказать свою «правоту» кулаками, то пуля в голову должна опровергнуть это его «доказательство». Вот так нужно действовать для создания действительно эффективных воинских коллективов – жестоко (к животным), но справедливо (к интеллигентным и эффективным воинам). И именно поэтому людей с разными культурными уровнями надо собирать в разных частях и обучать их разным военным специальностям – чтобы не приходилось убивать слишком много недоумков.
Нелепость представления, что тупые и злобные «детей гор» усиливают армию можно проиллюстрировать следующей аналогией:
Представим себе, что человек болеет, микробы наносят ему ущерб и порой даже убивают. Надо ли делать из этого вывод, что сила микробов увеличивает силу человека? Нет, конечно. Они именно подрывают силы человека, как те же бандитствующие дагестанцы подрывают боеспособность армии. Человек в данном случае аналогичен воинскому коллективу, а тупые и злобные «дети гор» – микробам, подрывающим его силы.