Как мы видели выше, правовая среда рынка не может обеспечить нормальное функционирование коллективного разума, а денежный механизм со своей "всеобщей эквивалентностью" не в состоянии учесть специфичность идей, которые, вообще говоря, несравнимы друг с другом. По сути, и рынок, и денежный механизм неадекватны сложности современного общества и искусственного мира.
Разве могут примитивные - по сравнению со всем современным обществом и искусственным миром - инструменты управлять этими самыми обществом и миром? Конечно, не могут, во всяком случае, нормально. И эти инструменты сейчас все менее успешны. И жизнь человечества протекала на протяжении почти всей история в рамках традиционных обществ, в которых подобные инструменты не доминировали. Странно не то, что рыночная экономика подошла к своему исчерпанию, странно то, что она вообще возникла и успешно (и очень успешно в рамках Запада!) функционировала. Вот на вопрос, как возникла ситуация, сделавшая возможной доминирование рыночной экономики и денежного механизма, мы сейчас и ответим.
Подход к решению очевиден: раз рынок и деньги не способствуют коллективному мышлению, значит, там и тогда, где и когда они с пользой для общества доминируют, коллективное мышление не характерно для большинства. Но тогда возникает другой вопрос: По каким причинам большинство вдруг деградировало? В традиционном обществе коллективное мышление для большинства характерно. Люди советуются друг с другом, слагают саги и народные песни, передают опыт, живут общинами, помогают друг другу не по принципу "ты мне - я тебе", а по принципу: "мы люди, поэтому должны помогать тому из нас, кто нуждается в помощи". И вдруг - деньги, рыночная экономика, индивидуализм даже. Почему?
Итак, один из признаков перехода к рыночной экономике - деградация масс. Я буду опираться на этот признак в поиске исторических прецедентов. Скажу еще (если кому интересно), что я считаю деградацию масс важнейшим признаком перехода к рыночной экономике, потому что я рассматриваю путь человечества, как создание и совершенствование знаний - в первую очередь. Потому что - на мой взгляд - именно знания и приобретенные потребности связывают людей в общество и движут человечество к состоянию сверхорганизма.
Этот свой взгляд на смысл развития общества я высказывал и обосновывал на всех предыдущих страницах книги. Этот взгляд - часть моего способа поиска исторических ответов, но обосновывать свои ответы в текущем разделе я буду без его помощи. Понятно, что поиск решения (в процессе которого я использую свой взгляд на смысл истории) и обоснование (в котором я этот взгляд не использую) найденного решения - очень разные процессы. В пример можно приводить физиков, математиков, биологов и т.д., которых наталкивала на решение даже случайность, даже сон (как Менделеева), но этот их способ открытия ни в малой степени не являлся доказательством, а лишь помогал сузить пространство поиска.
Ситуация деградации большинства уже имела место в истории. Вот что написано, например, в книге Арнольда Дж. Тойнби "Постижение истории". Том третий "Рост цивилизаций", Часть "Процесс роста цивилизаций", Глава "Критерий роста", Раздел "Рост власти над природой и средой":
"...Если проследить развитие сельскохозяйственной техники на общем фоне эллинистической истории, то мы обнаружим, что и здесь рост технических достижений сопровождался упадком цивилизаций.
...Когда Аттика по инициативе Солона повернула Элладу от смешанного сельского хозяйства, производящего натуральный продукт для внутреннего потребления, к режиму специализированного сельскохозяйственного производства, ориентированного на экспорт, эта революция в земледелии сопровождалась таким взрывом энергии и столь бурным ростом, что мощный порыв распространился за пределы Аттики, вливая новые жизненные силы в эллинское общество.
...Следующая ступень в совершенствовании эллинистического сельского хозяйства заключалась в расширении масштабов через организацию массового производства. Представляется, что этот шаг впервые был предпринят в колониальных эллинских общинах на заморских берегах Сицилии, ибо сицилийские греки начали расширять рынок вина и масла за счет варваров Западного средиземноморья (выделено мной - Dmitgu), которые стремились получить эти продукты у соседей, не обременяя себя разведением собственных виноградников и оливковых рощ. ...
...Грандиозный технический прогресс, достигнутый в ходе аграрной революции, был омрачен, однако, столь же великим спадом, ибо новые формы рабства, на которых держалось латифундистское земледелие, представляли собой значительно большее социальное зло, чем рабство патриархальное. Латифундистское рабство было более массовым, более бесчеловечным и жестоким...
...Система латифундий в сельском хозяйстве, основанная на рабском труде, значительно повышала продуктивность земли, а это в свою очередь поощряло землевладельцев к расширению плантаций винограда и маслин, а значит, и к укреплению рабства. Но эта же система подрывала социальные отношения, ибо, где бы ни распространялось плантационное рабство, оно искореняло и пауперизировало крестьян с той же неотвратимостью, с какой неизбежно развращают человека нечестно заработанные деньги.
...Никакие реформы не могли остановить разрушительного действия системы, пока она сама не рухнула под бременем финансового кризиса, поскольку массовое сельскохозяйственное производство опиралось на денежную экономику. Этот надлом был частью общего крушения, разразившегося в III в. н. э., и отдаленным следствием рабовладельческой системы землепользования, которая, подобно раковой опухоли, разъедала ткани римского общества в течение предыдущих четырех столетий".
Практически аналогичным образом развивалась ситуация в Англии по отношению к рабочим по мере утверждения рыночной экономики. А рабочие и становились преобладающим большинством по мере утверждения рыночной экономики. О деградации людей - даже ремесленников - по сравнению с деревенскими жителями свидетельствует Адам Смит в своем "Исследовании о природе и причинах богатства народов". Книга I "Причины увеличения производительности труда и порядок, в соответствии с которым его продукт естественным образом распределяется между различными классами народа", Глава X "О заработной плате и прибыли при различных применениях труда и капитала", Отдел II "Неравенства, вызываемые вмешательством государства":
"...Но если не считать изящные искусства и либеральные профессии, не существует, пожалуй, занятия, которое требовало бы столь разнообразных знаний и такого обширного опыта. Бесчисленные книги, написанные на всех языках об этой отрасли труда, могут свидетельствовать нам, что среди самых мудрых и ученых наций на сельское хозяйство никогда не смотрели как на очень легко доступное занятие. И тщетно мы старались бы почерпнуть из всех этих томов знакомство со всеми разнообразными и сложными сторонами этого хозяйства, которые известны даже рядовому фермеру, как бы презрительно ни говорили иногда о нем некоторые высокомерные авторы. Напротив, вряд ли существует такое механическое ремесло, все операции которого нельзя было бы подробно и вполне ясно изложить в брошюрке в несколько страничек, насколько это возможно сделать при помощи слов, поясняемых чертежами. В самом деле, в Истории искусств и ремесел, ныне издаваемой французской академией наук, многие из них так именно и объясняются. ...
Не только ремесло фермера, общее управление сельским хозяйством, но и многие низшие отрасли сельского труда требуют гораздо больше искусства и опыта, чем большинство механических ремесел. Человек, который работает над медью или железом, работает инструментами и с материалом, характер которых неизменен или почти неизменен. Между тем работник, который пашет землю при помощи запряжки лошадей или быков, работает с инструментами и орудиями, здоровье, сила и настроение которых весьма различны в различных случаях. Качество материала, с которым он работает, тоже не менее изменчиво, чем его орудия и инструменты, обращение с тем и другим требует от него большой сообразительности и внимания. И простой пахарь, хотя обычно его считают образцом глупости и невежества, в большинстве случаев обладает такой рассудительностью и вниманием. Правда, он менее общителен, чем механические рабочие, живущие в городе. Его голос и язык более грубы, и их труднее понять тем, кто не привык к ним. Но его умственные способности, поскольку он привык наблюдать большее разнообразие предметов, обыкновенно гораздо выше способностей тех, все внимание которых с утра до ночи обычно направлено на выполнение одной или двух весьма простых операций. Насколько в действительности низшие слои народа в деревне превосходят в умственном отношении городское простонародье, хорошо известно всякому, кого дела или любознательность побуждали часто беседовать с теми и другими. Ввиду этого в Китае и Индостане, как утверждают, положение сельских рабочих и их заработная плата выше положения и заработной платы большей части ремесленников и мануфактурных рабочих. Так было бы, вероятно, повсеместно, если бы этому не препятствовали цеховые законы и цеховой дух".
Источник деградации большинства в обоих примерах из разных исторических эпох один и тот же - разделение труда. В первом случае оно касалось сельскохозяйственного производства (узкоспециализированного), во втором - мануфактурного. Адам Смит показал на примерах (с производством булавок, гвоздей и т.п.), что при разделении труда производительность возрастает не только в разы, но, порой, в десятки раз. И это - без применения машин!
Но обратим внимание, что крестьяне во времена Адама Смита уже не выполняют безмозглых функций, они не находятся в состоянии деградации рабов латифундий. И Адам Смит подчеркивает даже сложность крестьянина в сравнении с ремесленниками и мануфактурными рабочими. К тому же, в "Исследовании" - в её первой главе из первой книги - отмечено, что разделение труда почти не дает прогресса (в сравнении с промышленностью) для сельского хозяйства и стран соответствующей специализации.
К наблюдениям Адама Смита добавим ещё и наблюдение Арнольда Дж. Тойнби, что эффективное разделение труда, которое было в латифундиях, кончилось крахом. Не грозит ли подобный же финал уже новой гонке разделения труда, которую вел и ведет Запад?
Прежде, чем отвечать на вопрос об угрозах и проблемах, которые влечет разделение труда, рассмотрим причины, по которым массовое разделение труда становится возможным и экономически успешным.