dmitgu.narod.ru
Одним из характерных проявлений поколения без опор стала ненависть к разуму. Отвергается сама спираль понимания (см. раздел V «Предпосылки перехода от укладности к плановости» главы 1.6 «Доводы разума – демиург общества будущего?»), которая включает в себя возможность – даже неизбежность! – некоторых ошибок. При этом думающему человеку надо помогать, а не пинать его. Безошибочен только ритуал.
Поколение без опор не против того, чтобы ему дали сразу готовое знание, которое было бы доведено до уровня алгоритма, которое стало бы ритуалом. Но в современных условиях невозможно использовать людей в основном для реализации готовых алгоритмов. Почему сейчас невозможно распределять силы общества в пользу использования алгоритмов – было сказано в разделе II «Устаревшие стереотипы недооценки угрозы противоречий» главы 2.5 «Логика и жизнь».
В современном мире приходится работать с теориями, а это с неизбежностью означает неопределенность Геделя и неустранимую угрозу ошибок. Поэтому надо смотреть, какая есть (или была) альтернатива предложенному решению. Если лучшей альтернативы найденному решению в тот момент не было, то автора надо хвалить, а не ругать (пусть решение и не идеальное).
Если же человек начал менять что-то не понятное для себя, но важное для общества, заменяя это непонятно чем, ради «цивилизованного пути» и тому подобным химер, которые услышал от иностранных «умных дядей», то он – безмозглый идиот и его надо судить и карать, как врага народа. Я говорю, разумеется, о наших «реформаторах». Не было у страны жесткого ограничения по времени, была надежная оборона, была мощная экономика – зачем же было отвергать мощные сомнения (как минимум) в научном сообществе и крушить страну?
Необходимо очищать страну от врагов разума, потому что это – не люди. И когда эти не люди добираются до власти, то гибнут миллионы – как сейчас вымирает по миллиону русских каждый год из-за бездумных «реформ».
Путь разума нуждается в человеческих условиях и требует предварительного продумывания, а уж затем – действия. И время для мышления и понимания в условиях СССР (если его не ломать) имелось. И серьезнейшие неразрешенные противоречия в научной среде об уместности перехода к рынку тоже были налицо. Но путь разума был «реформаторами» во власти отвергнут. Нагнетание лжи и истерии о прошлом страны и её идеалах – это уже было преступление – преступление против разума. А последствия усугубили его тяжесть.
Жесткого ограничения по времени накануне «реформ» не было – не мешает это повторить, но даже в этих тепличных условиях путь разума был отвергнут «сливками» поколения без опор. А теперь посмотрим, как действовал человек разума даже в условиях жесткого ограничения по времени:
Вот, очень модно пока (пишу эти строки в начале октября 2004 г.) ругать Сталина за свирепо проведенную индустриализацию. Однако что же было делать, когда оставалось меньше 10 лет до самой страшной войны в истории человечества, где целью Европы, руководимой немцами, было, в том числе, уничтожение большинства населения России, а Россия была экономически крайне отсталой по сравнению с будущими врагами, и Сталин лишь недавно получил реальную власть? Для тех условий до сих пор никто не предложил решения лучшего, чем нашел и реализовал Сталин. А это значит, что его решение было практически правильным.
Если за 70 лет с 30х годов прошлого века с учетом всех новых знаний и миллионов обдумывавших проблему людей иного решения не удалось найти, значит, его тем более нельзя было найти за год или два, которые были у Сталина на поиск такого решения. И, приняв решение – Сталин должен был действовать, должен был жестоко, но спасать страну и он сделал это.
В 30-е годы прошлого века нынешние «прекраснодушные» мечтатели привели бы к гибели сотни миллионов людей – и не только в СССР. Они повели бы страну по «цивилизованному пути», то есть – прямиком в крематорские печи, которые «цивилизованный мир» считал (и считает) самым лучшим местом для русских. Вот и можно оценить, кто чего стоит и кто лучше – Сталин или нынешние «прекраснодушные» мечтатели. Аналогов нынешних «мечтателей» (и даже их прямых предков нередко) в 1937 г. поставили к стенке и это было огромное благо для страны и важный шаг к победе в грядущей войне.
Потомки (по духу, а порой и по крови) тех врагов народа угробили (обнищанием, утратой смысла, потерей справедливости и т.п.) своими «реформами» в десятки раз больше людей, чем уничтожил внутри страны Сталин. И угробили в мирное время, не накануне войны, не ради укрепления обороны, а ослабив в том числе оборону! Притом Сталин уничтожал преимущественно врагов страны (судебные ошибки тоже были – как везде и всегда), а «реформаторы» гробили и гробят в основном нормальных русских людей.
Идеи «надо было сделать лучше» – вредные идеи, если не предложен со всеми подробностями алгоритм этого «лучшего» решения. Потому что отказ от «плохого» решения в условиях необходимости действовать, в условиях отсутствия алгоритма «лучшего» решения – означает просто гибель. «Прекраснодушные» мечтания о «лучшем», для достижения которого нет алгоритма, означает не отказ от решения, а самое худшее решение из всех возможных – бездействие в плане практического решения проблемы.
Ведь для практического решения проблемы надо совершать поступки, которые складываются в путь, ведущий к цели. И этот путь – хуже он, или лучше – надо выбрать (придумать алгоритм действий), прежде чем идти по нему. Хотя «мечтатели», возможно, считают возможным действовать бездумно в надежде, что эта бездумность сама чудесным образом сложиться в решение. Но с чего они взяли, что это решение будет в пользу жизни, а не в пользу смерти?
Наш мир устроен так, что бездумные дураки умирают первыми – вот стандартное «решение», которое получается автоматически в результате бездумных действий. И те, кто следует советам для дураков – те же дураки. Поэтому «красивые» слова «мечтателей» на самом деле навязывают самое худшее решение из всех возможных – решение глупо умереть.
И, кстати, нахождение выполнимых решений проблем – самый редкий, труднодобываемый и драгоценный ресурс. Миллиарды человеко-лет люди копят знания и не так много собрали. И в условиях 30-х годов 20 века надо было принимать какое-то решение, а лучшего для той ситуации до сих пор не придумано. Значит, с практической точки зрения то решение было лучшим. И время это доказало.
Благие пожелания в духе «как хорошо было бы, если…» не реализуемы. Реализуемы только алгоритмы, опирающиеся на реально имеющиеся ресурсы и возможности. Если какое-то решение жуть как не нравится, то это еще не значит, что есть лучшее. И даже если доказано, что лучшее в принципе существует, то этого недостаточно, чтобы требовать его реализации. Существование алгоритма в принципе и реальный найденный алгоритм – это совершенно разные вещи. Вот у сейфа существует код, который его открывает, но это не значит, что можно требовать от человека найти этот код за какое-то короткое время (да хоть за 10 лет, если сейф солидный).
Другого решения кроме индустриализации тогда не было и до сих пор не найдено. Значит, то решение было практически единственно верным – даже если завтра будет найдено решение на порядок лучшее. Кстати, «лучшее» решение в понимании «идеалистов» было. Это надо было атомную бомбу придумать и сделать. Но проблема в том, что на выработку этого знания требовалось дикое количество квалифицированного труда яйцеголовых. Хотя итоговые инструкции – неизмеримо проще, чем путь к ним.
То есть да, был «код», открывающий «сейф», но из-за трудности решения пришлось жертвовать миллионами жизней, а не искать «код» (все равно не нашли бы). Вот насколько труден и дорог этот ресурс – решение, и эту самую огромную трудность наши люди сейчас – в очередной период господства механизма чувств – кажется, склонны не замечать, если судить по их доверию к охаивателям нашего героического – сталинского – периода истории.
Как видим, некоторые «контролеры» охаивают решение, даже не зная ничего лучшего. Но даже если «контролер» сравнивает решение с «лучшим» на текущий момент решением, то делать это надо с учетом сложившихся на тот момент условий. Тот, кто принимал решение, должен был перебрать бездну вариантов, обнаружить кучу возможных ошибок, заглянуть в будущее, не имея еще опыта. Время тратится не на сам путь, а на его поиск, на согласование пути с кучей имеющихся знаний.
В то же время у «контролера» всех этих проблем нет, он даже не учитывает, до какой степени решение трудно согласовать с остальными решениями. У «контролера» есть опыт, простое непосредственное восприятие тех проблем, которые возникли по факту. Результат решения для него очевиден. И ошибка – если она была допущена – тоже ему очевидна, но он видит ее одну, а принимавший решение человек вынужден был предвидеть бездну таких ошибок и большинство предотвратил.
Говоря о человеке «принимавшем решение», я подразумеваю, конечно, разумного человека, который не игнорирует умственных противоречий – когда они известны. Он не бросается – как наши «реформаторы» – что-то «городить», когда есть серьезные и явные (известные!) ошибки в его замыслах. Перед реализацией плана надо найти и устранить из него причины уже известных противоречий, а сам план скорректировать и снова проверить.
Цикл теоретического улучшения плана надо продолжать, пока не появится план, в котором не будет известных противоречий. Неизвестные противоречия могут «всплыть» в процессе реализации плана (уже улучшенного) – но это нормально для спирали понимания, а вот игнорировать известные противоречия могут только враги разума, которые нуждаются в том, чтобы их устраняли из общества. В процессе реализации плана его тоже необходимо пересматривать, если выявляются принципиальные противоречия.
Например, наши «реформаторы» ничего и не собирались пересматривать, когда цены выросли относительно зарплат, инфляция зашкалила, когда их заверения о скором улучшении рассыпались в прах. Они либо с самого начала врали, либо враги разума. Но в любом случае им не место в обществе. А вот Сталин пересмотрел принципы коллективизации после возникновения голода на Украине, потому что он шёл путем разума.
Правильный путь из лабиринта, когда он найден – очень простой и ног даже может не затруднить, если идти по готовому плану. Но попробуй найти этот путь без чертежа лабиринта. Легко заметить ошибку – «мы уперлись в тупик» и сказать, что не надо было в него заходить, но ведь проблема не в том, что в этот тупик не надо заходить, а в том, что и в несчетное количество других тупиков (о которых «контролер» даже не подозревает) – тоже «не надо заходить». «Все гениальное просто» – только после того, как сделано.
В самом конце разделе III «Связь логики и жизни, не оптимальная в принципе» главы 2.5 «Логика и жизнь» уже отмечалось:
«В остальных случаях решение, которое лучше решения данного человека, есть практически всегда и всегда есть возможность оскорбить человека, указав, что он хуже, чем «должен» быть. Но это просто садизм, это способ разрушать человека и – преступление».
Садизм требований «надо было сделать лучше!», который я пережил от сволочи мамы (тоже представитель поколения без опор) и последствия этого садизма я уже описывал в разделе IV «Мои проблемы с поиском оптимальности» главы 2.5 «Логика и жизнь». Последствия же для страны господства «демшизы» с всякими её претензиями к предшественникам в духе: «надо было сделать лучше!» мы все имеем «счастье» наблюдать. У «демшизы», кстати, лучше не получилось, не смотря на то, что более полувека прошло после смерти Сталина, и какой опыт был накоплен! Ну, хомяки ведь, к тому же бешеные.
И прежде, чем делать скоропалительные выводы, надо ещё заглянуть в будущее. Потому что кроме очевидных сейчас проблем отвергнутого решения могут возникнуть гораздо худшие проблемы у «верной» альтернативы. Например, невежественный потребитель (или «рынок», говоря в терминах «демшизы») выберет дешевый дом – а дом через годы упадет. И окажется, что «плохое» решение (дорогое) было лучше «хорошего».
Безмозглая гонка скоропалительных решений приводит к противоположному результату, о чем уже было сказано в разделе II «Чрезмерная спешка – путь деградации» главы 1.1 «Развитие и деградация»:
«Природа правильных решений и ошибок в краткосрочном плане одинакова. Только правильное решение учитывает практически все необходимые условия, а ошибочное – что-то упускает (в предельном случае упускает вообще все и опирается на фантазии). Ошибочных решений можно создать неизмеримо больше, чем правильных. И правильные и ошибочные решения стремятся к упрощению, наведению внутреннего порядка, ценой на наращивания энтропия вокруг. Ошибочное решение наращивает энтропию там, где этого не следует делать. Если устраивать спешку, то преобладать будут ошибочные решения. Это и есть тот противоположной фактор, который вынуждает искать оптимум между повышением скорости и сокращением ошибок».