На примере России разберем, почему принципы рабства/либерализма годились далеко не для всех стран - даже в период расцвета Запада.
Например, что такое рабство и в какой степени крепостное право вписывается в его шаблоны? Гордый профиль легионеров, сопровождающих своего командира, стук копыт по превосходной дороге, четкий порядок от края до края под присмотром надсмотрщиков. Рабы, собирающие богатый урожай под жарким солнцем Древнего Рима.
Поездка даже сейчас в Подмосковье происходит среди деревьев, расстояние между населенными пунктами даже сейчас не маленькое и если убить кого-то в лесу, то и современная следственная машина хрен найдет. И вот барин стал бы вешать своих крестьян по своему произволу, а ему ехать куда-то, в лесу, за спиной - деревня озлобленных жителей, когорты в блистающих доспехах, увы, нет, и далеко он уедет? Он может проехать до следующей деревни, а потом ... исчезнет. И что скажут:
- Наверно, разбойники шалят.
- А хороший ли был человек?
- Говорят, 2х крестьян повесил.
- А. Бог наказал.
На этом "расследование" закончится.
Открытый бунт крестьян был зачастую публичной попыткой исправить несправедливость, а не методом избавления от, например, плохого помещика. Справедливость - это уже общественный принцип и крестьяне порой пытались повлиять на неё, даже зная, что некоторые из них отправятся за это на каторгу, а кто-то даже погибнет. Но как раз публичность бунта показывает, что русская система не выкорчевывала несогласных "под ноль", а нередко реагировала на их недовольство в желаемом ими направлении.
"Желаемым направлением" для таких бунтовщиков было увеличение справедливости в обществе, а не улучшение своей личная жизни. Качеством своей жизни (даже порой самой жизнью) бунтовщики готовы были платить за улучшение общества и платили. И такое поведение совершенно не укладывается в идеологию западного индивидуализма.
В рамках индивидуализма бунт уместен как последний шанс для улучшения своей жизни, как отчаянное несогласие с теми условиями, в которых ты живешь. А в России бунт выражал несогласие с тем, как страна живет. И бунты, и их подавление с последующими "отступными" народу были обычно политическими конфликтами 2х соизмеримых политических сил страны, а не безусловным господством элиты над народом.
Для улучшения своей личной жизни крестьяне в российских условиях почти всегда имели возможность тихо "грохнуть" того же помещика где-нибудь в лесу или на бескрайних степных просторах. Но они были до такой степени не задавлены, до такой степени не рабы, что обычно гнушались подобных эгоистических поступков и предпочитали - в случае серьезного конфликта - публичный бунт.
Пока не началось разложение русской элиты под влиянием Запада, её представители были не такими уж и зверьми - не надо путать нас с Европой. И население подчинялось власти лишь до тех пор, пока верило в ее необходимость. И в той степени, в какой было согласно с ней, властью. Увы и ах, наша бедная земля не может родить количество плодов, достаточное для содержания надсмотрщиков.
И когда говорят, что у нас были законы, дававшие волю барину над крестьянином, то это ведь опять подход с позиций Запада. Была элита - с одной стороны со своими законами, которые она оформляла в бумагах, и о серьезных своих делах и репрессиях она отчитывалась в бумагах, соответствующим образом составленных. Но была и другая сторона - народ, со своими законами, которые он в бумагах не оформлял. А отношения между двумя сторонами определялись не столько законами, сколько реалиями жизни. И продавать какого-то крестьянина вопреки общественному мнению деревни, например, было себе дороже. Продать же какого-нибудь вороватого забулдыгу - почему нет? На Западе его бы просто повесили, но по закону.
Запад признает, что законы в России мало что значили, но при этом сам же Запад делает свои умозаключения о России на основании этих "виртуальных" законов. Запад считает, конечно, что жизнь должна протекать по закону. Но такой взгляд - следствие унификации Запада, когда жизнь так стандартизирована, что укладывается в заранее заданные схемы. Западный подход во многих случаях просто несостоятелен. И в логическом обществе разные люди тоже будут руководствоваться разными "законами". И в этом смысле закон опять будет не один для всех.
У нас даже для управленцев плодов недостаточно, так что практическое управление осуществляла община, а барин думал о высоких вещах - в том числе о войне, был, поэтому, не очень практичен и обычно мог быть полезен в управлении лишь в редких случаях типа "барин вот приедет, барин нас рассудит". Поэтому, кстати, русские и на войне были способны драться даже после гибели всех офицеров, что неприятно удивляло наших западных врагов. В российских условиях для западного разделения труда и деградации большинства просто не было места.
На русских просторах в 1812 году исчезло немало вооруженных французов, посланных за продовольствием по деревням. Люди тренированные, вооруженные по последнему слову военной техники, победившие лучших (если исключить русских) солдат мира, готовые к нападению. И от них не оставалось ничего. И это было в 19 веке, а раньше леса были еще дремучей, а дороги еще безнадежней (не говоря о количестве плодов и надсмотрщиков). Вот и "позверствуй" тут.
Герцен, на что он ненавидел крепостное право, уж как приводит примеры произвола, но все равно - в силу своей честности - приводит факты до конца и показывает проблемы для самодуров. Один бежит из своей деревни от разгневанных крестьян (только быстрые кони спасли его), и никогда больше туда не возвращается. Другого сажают.
Третий - всевластный Аракчеев - расследовал убийство своей крепостной любовницы, и в процессе долгого дознания засекли насмерть беременную женщину. Так первоначальный исполнитель отказался ее сечь, потому что это было нарушением закона, а в итоге всех дознавателей посадили. И ведь Аракчеев, все же, расследовал убийство. И кто ему был дорог, кого убили, и из-за кого он свирепствовал? Из-за крепостной женщины. Вот так Герцен боролся с крепостничеством.
93 с лишним процента помещиков имели не больше, чем по 100 мужских душ в 1720 г. ("История России с начала XYIII до конца XIX века", ответственный редактор А.Н. Сахаров). Только идиот будет гробить тех, кто его кормит. Если бы даже Салтычиху не посадила власть и не убили крестьяне, а она убила их, то она доживали бы свои дни нищей садистской дурой.
А вот в условиях Запада Салтычиха просто взяла бы других работников, выжимала бы их по максимуму и выигрывала в конкурентной борьбе. В условиях России салтычихи локализованы и социально уничтожались, а в условиях Запада именно такие и распространяют своё господство, социально уничтожая более гуманных. Естественно, Запад нас - Россию - ненавидел и стремится насадить свой смертоносный либерализм.
И такие как Салтычиха были редкостью в России, явно меньше 1% элиты. И если ее не взяли на вилы, то просто мужики не культурные, инстинкты действуют сильно и происходит подавление агрессии от противоположного пола - как это описано в книге Конрада Лоренца.
Из-за низкого развития мужику было трудно взять на вилы эту бабу - даже садистку из садисток. К тому же, видимо, физически привлекательную, ведь даже в заключении у неё родился ребенок от охранявшего её солдата. Он должен был понимать, что будет наказан, и знал, кто эта "тетя", но все же пошел на серьезное нарушение. Не исключено, что и среди своих крестьян она умела посеять вражду, даже флиртовала с кем-то из них, пытая других.
Среди женщин в истории такие экземпляры встречались. Конечно, это просто одна из возможных версий, но ее пол, думается, давал ей дополнительные шансы на выживание при её садистских наклонностях. Салтычиха - это исключительный случай (как и Батори, наказанная в Европе, когда либерализм там еще не установил свое господство), раздувать ее до уровня нормы нелепо.
Другое дело, что крестьяне боролись и за политические изменения - было ведь убийство Петра III элитой - теми, кого он же освободил (до этого момента помещик имел право на поместье и крестьян только в том случае, если служил отечеству) и крестьяне требовали свободы и для себя. Но свободу они требовали не в западном понимании. Им нужна был независимость и в материальном плане, когда земля - твоя и ты не вынужден ни к кому наниматься.
Но государству нужны были мужицкие руки, чтоб кормить Эйлера, Дашкову, Суворова, Румянцева, Екатерину Великую и т.д., которые делали великие дела в то время, защищали рубежи вместе с народом порой от половины Европы, от Турции, занимали земли врагов, отвоевывали торговые пути, поднимали культуру. Без этого нас бы уничтожили лет через 50, насадив в России такую "свободу", с адом которой никакое крепостничество рядом не стояло. Народ это не всегда понимал, но оценил в 1812, когда он предпочел русскую власть чужеземной. Великие дела и тяжелые испытания - одного без другого не бывает, и вопрос о жизни страны в тот период был решен положительно.
Вспомним того же Герцена ("Былое и думы"), как он приводит примеры (повара, врача), которые выучились, будучи крепостными, работали по факту как свободные люди, но их угнетало сознание принадлежности кому-то. И ведь Герцен приводит примеры выборочные, отрицательные, примеры людей сломленных от своих дум в итоге. Но одного из них даже при этом освободили, а другой доживал свой век на барских харчах. Но В. Кожинов приводит и примеры людей, не сломленных от мышления и успешно доживавших до вольной.
Крестьян помещик с земли согнать не мог (в Англии - сгоняли, а кто не хотел уходить - того вешали или рубили голову). Крепостное право - это была и обязанность для помещика. Мог продать - если кто-то купит, если кому-то нужен, а вот чтоб вышвырнуть и вешать - нельзя. И обязан был помогать своим крестьянам в трудные годы.
И, кстати, в России крепостными была только половина крестьян, и только половина из крепостных была под барщиной. И переход из состояния крепостного в вольное был закономерен, если крестьянин выучится грамоте и проявит способности. Грамотные люди были всегда нужны государству, и власть помещика в России не была выше государственных интересов.
Герцен еще рассказывает о своем слуге, утонувшим молодым и ведь признает его ум, но осуждает, что тот не смог его развить. Однако какие у слуги были условия? Герцен описывает, как он - Герцен - с друзьями пировал, какие вина пил и безумно дорогие блюда ел в процессе увлекательного общения и развлечений. Это ведь тоже нужно для мышления! И сам Герцен подчеркивает пользу для ума от этих пирушек.
Своему слуге Герцен достойных условий для мышления не обеспечил, разумеется. И нельзя было обеспечить - при том уровне производительности труда на многих просто не хватило бы благ, необходимых для мышления. Но при всем при том Герцен, по-барски оттопырив губу, рассуждает о неумении того слуги развить свой ум. Вот сам бы Герцен пожил, как его слуга, так, наверное, не то что "Былое и думы" не написал, а читать - и то не выучился бы.
Но виноватым Герцен считает не себя, не отсутствие электростанций, тракторов и т.п. технических достижений на том уровне развития, а крепостное право. Сам он своему слуге, кстати, вольную не дал, но все же ценил его - какой он есть, потому что другого с легкостью взять с улицы не мог. А вот реализовал бы либеральные идеи и вышвыривал таких слуг на улицу, уже не рассуждая об их способностях и уме, а только по-барски губу оттопыривая.
И в своей слепоте Герцен призывает разрушить то, что работает, а что в результате получится - его не волнует. На примере Герцена можно сделать вывод об ошибочности взглядов подобных "прогрессивных" мыслителей, и о преступности их дел, когда они пытались реализовать свои завиральные идеи. Правильно декабристов повесили - они бы вогнали Россию в такое болото, что она бы не выжила.
Россия, фактически, избежала периода рабства/либерализма той катастрофической продолжительности, что имела место на Западе. Мы прошли краткий период индустриализации в период сталинизма. Это было необходимо для спасения Россия, но последствия - в том числе из-за деградации масс, которая сопровождала унификацию по западным образцам - аукнулись нам в конце прошлого (20) века и расхлебывать их мы будем еще долго. Но об этом - в разделе III "Причины появления поколения без опор" главы 2.6 "Руководствоваться разумом, а не чувствами".
Периоды, аналогичные рабству/либерализму, закономерны в истории, как закономерно в программировании выделение стандартных решений в функции и процедуры. Но по сравнению со временем создания этих решений период их специализации и централизации ничтожно мал. И процесс централизации сопровождается упрощением, деградацией составных частей системы в результате изъятия дублирования из каждой части системы и перемещения изъятых функций в разные централизованные органы, которые умеют делать каждый свою специфическую функцию, и больше ничего (или мало что ещё).
Посмотрите, как сильно сокращается программный код по мере его "причесывания", когда повторяющиеся решения в сотни и тысячи строк заменяются обращением в одну строку к функции или процедуре. Но чтобы написать такое обращение в одну строку надо прежде все же написать тысячи строк программного кода для стандартной функции (или для процедуры, или для свойства/метода и т.д.), перепробовав и отправив в корзину в десятки раз больше вариантов, чем их останется в результате.
Когда в истории возникает (по тем или иным причинам) необходимость в массовой централизации и устранении дублирования, то наступают такие исторические периоды, когда конкурентный рынок с его тенденцией к разделению труда и торговле (обмен результатами разделенного труда) повышают в обществе свою роль. Иногда их роль может так увеличиться, что конкурентный рынок и торговля станут на этот исторический период доминирующими регуляторами общественного развития.
Процессы централизации и устранения дублирования довольно примитивны, примитивны и рыночные механизмы. Но нужно понимать, что эти механизмы решают предельно узкую историческую задачу и их уместность не простирается далее этой узкой задачи ни на миллиметр.
Ошибочно и крайне вредно для прогресса представление, что эта простота (рынка) является окончательной. Ошибочно и крайне вредно для прогресса представление, что можно построить общество на базе этой простоты. Простота рынка соответствует простоте лишь малого элемента в процессе усложнения общества. И нельзя рассчитывать, что эта простота будет играть важнейшую роль на протяжении длительного исторического периода для большинства человечества.
Сейчас даже на Западе власть конкурентного рынка многократно превосходит пределы его уместности. К чему это ведет? Это ведет к централизации там, где централизация не нужна. А вместо того, чтобы устранять избыточное дублирование, рынок занимается убийством того, что принесло бы огромную пользу для общества, позволило бы развить более тонкие и эффективные подходы для некоторых важных случаев.
Я уже приводил в разделе III "Ухудшение жизни от снижения цен в условиях рынка" главы 4.1 "Правовой и структурный кризис экономики" пример деструктивности принятой на Западе конкуренции в современных условиях. Там речь идет о Билле Гейтсе, угробившем большинство конкурентов, которые в иных условиях придумали бы для общества гораздо больше полезного, чем придумал (а точнее - "позаимствовал" у других) сам Гейтс.
Могут возразить, что, зато, эти конкуренты не тратят средства общества на свои исследования. Но, во-первых, эти средства для общества окупились бы с большой выгодой, а, во-вторых - кому они достались? На этот вопрос тоже был дан ответ в том же разделе: Был разобран пример с удешевлением продуктов (в варианте широкого внедрения ГМ-продуктов). В результате такого удешевления - как было показано - происходит аналогичное сокращением доходов большинства.
Поэтому всю экономию от прекращения деятельности конкурентов забирают единицы - вроде Гейтса, а все остальные платят не меньше, а больше, чем платили бы при наличии живых конкурентов. И платят тому, кто даже близко не способен истратить эти деньги на исследования с той же пользой для общества, как истратили бы эти средства убитые - в экономическом отношении - конкуренты.